Содержание страницы
Заочное знакомство
Поразительно, как судьбы людей пересекаются. С Лидией Викторовной Шпотовой я был зачно знаком, чуть ли не своей студенческой скамьи. Первый раз о Лиде (до середины 90-годов для меня исключительно Лидия Викторовна) и ее муже Ушакове Владимире я услышал осенью 1972 года от своего институтского товарища, Шамшина Стаса. Он летом работал в геологоразведочной партии Ушакова В. коллектором. Носил за геологами рюкзак с образцами горных пород. Стас с восторгом рассказывал о талантливом начальнике партии и его красавице и умнице жене (это и была Лида), об их замечательных отношениях и о том, с каким энтузиазмом они занимались поиском и изучением месторождения вольфрама. Как ему было интересно проводить вечера, после дневных маршрутов в разговорах, с песнями, шутками. Стас был очень талантливым человеком. Остроумный, хорошо рисовал, писал стихи. Ему было очень интересно с Лидой и Володей. Особенно, Стас восхищался красотой Лиды.
Не совсем заочное знакомство
Было столько восторженных слов, что я накрепко запомнил имя и фамилию – Лида Шпотова. И кочечно же хотел взглянуть на это женское чудо хотя бы “одним глазком”.
И это удалось мне сделать на следующий год, когда я, после окончания института, по распределению попал на инженерную должность в Методическую экспедицию по геолого-экономическим исследованиям (МЭГЭИ), а фактический вычислительный центр Министерства геологии УзССР. Экспедиция получила чуть ли не первую в Советском Союзе вычислительную машину третьего поколения ЕС-1020 (переделанную на советский лад, уже морально устаревающую, американскую IBM-360). Для нас в СССР машины Единой Системы (ЕС) были чудом техники. И нас, молодых специалистов – геофизиков направили обучаться программированию на этой чудо-ЭВМ. Обучение проходило на территории МЭГЭИ, продолжалось несколько месяцев, целыми рабочими днями. Как и кто нас учил – это особый вопрос и останавливаться на нём здесь не месть. Я же хочу рассказать, как я “вживую” первый раз увидел Лидию Викторовну, которая тоже работала в МЭГЭИ. Как-то, в перерыве между занятиями, я сидел на скамеечке в саду МЭГЭИ и увидел высокую, необыкновенно стройную женщину, идущую с высоко поднятой головой, никого вокруг не замечающую (и меня в том числе), на высоких каблуках, в сторону административного корпуса МЭГЭИ. Я не мог не спросить окружающих – что это за чудо женской природы. И мне сказали, что это геолог экспедиции Шпотова Лидия Викторовна. И тогда я понял “телячий” восторг, с которым мне мой товарищ Стас рассказывал об этой женщине.
Лида возглавляла геологический отряд и они в ВЦ обрабатывали данные полевых наблюдений. Отряд, занимавшийся применением математических методов распознавания образов к геологоразведочным данным. Распознаваемый образ – это потенциальное месторождение полезных ископаемых. В отряд входили и геологи, и математики, и программисты, и техники. Многих из этих людей я хорошо знал. По институту, по вычислительному центру, просто по жизни. И для всех Лида была недосягаемым эталоном и человека, и специалиста, и просто женщины.
Редко встретишь женщину с такой великолепной фигурой, умеющей так себя держать и быть так увлеченной работой. Я в то время не сильно отличался от мальчишки, хоть и имел уже хорошее положение на работе, был женатым, и уже успел стать отцом. Естественно, что на мне взгляд Лиды не задерживался, равнодушно проскальзывая мимо. Мы так и не познакомились в МЭГЭИ.
Когда Лида гордо и независимо проносила себя в саду нашей экспедиции, моя голова, помимо моей воли всегда поворачивалась во след проносящегося чуда. Удивительное сочетание красоты и ума. Несколькими годами позже, Лида защитила кандидатскую диссертацию в Москве и издала первую свою монографию, совместно с Ушаковым В., посвященную вольфрамовым месторождениям.
Наконец мы познакомились. И не больше.
Когда Лида перешла работать на кафедру ТашГУ им. В.И. Ленина, где я уже трудился несколько лет, мы быстро сдружились. Стали очень хорошими товарищами по работе. У каждого из нас была своя личная жизнь.
У нас были общие интересы и по научной работе, и по факультативной работе. На факультетских собраниях мы часто сидели рядом, обмениваясь мнениями о происходящем.
Каждое лето и Лида, и я организовывали экспедиции. Лида, как правило в Кызыл-Кумы или куда-нибудь в пределах Южного Тянь-Шаня.
Научная работа Лиды, превратившаяся в докторскую диссертацию, была посвящена поиску океанической окраины, подобной Курильской островной дуге, в глубинах горных пород Южного Тянь-Шаня. Окраины, превратившейся в горные породы, несущие в себе следы бывших океаническо-окраинных времен. Лида, как великолепный петролог и палеовулканолог, консультировала местные геологоразведочные организации на хоздоговорной основе. Часть полученных денег направлялась на финансирование своих научных изысканий.
Лида помогла с кандидатской диссертацией Галине Васильевне Болговой, тренеру по горным лыжам, воспитавшую олимпийскую чемпионку по фристайлу Лину Черязову. Так же, Лида помогла обнаружить следы первых узбекских алмазов Головко Александре, которая в те времена возглавляла крупную геологоразведочную организацию.
На кафедре петрологии, где Лида работала доцентом, совместно с заведующим кафедрой, профессором Далимовым Турабеком Нугмановичем (будущим академиком и ректором Национального Университета) Лида опубликовала две крупные монографии, посвященные петрологии и палеовулканизму Тянь-Шаня.
Развал Советского Союза и наше воссоединение в ячейку “нового” общества.
Ко времени распада Советского Союза, торжеству национализма и местничества, полного упадка науки в Узбекистане (в России было похожее положение с наукой), Лида, в целом завершила свою докторскую диссертацию. В диссертации она рассказывало о том, как обнаружила древнюю океаническую окраину в пределах Южного Тянь-Шаня, и какие выгоды для поиска месторождений полезных ископаемых это обнаружение сулит. В Узбекистане защищаться не было смысла – не перед кем было защищаться. Лида отправилась в Россию. Но и там, в то время царил такой беспорядок, и такой упадок в науке, что Лида решила “не метать бисер…” (как, в прочем и я со своим Трансазиатским рифтовым поясом Наливкина). Положила на полку уже завершенную докторскую диссертацию и с головой ушла в семью и наш бизнес. Это была середина 90-х годов. Времени, когда для большинства советских людей нашего поколения ВСЕ рухнуло. Немного было тех, кому удалось быстро перестроиться и начать строить новую жизнь в совершенно новых, непривычных и неизведанных условиях. Когда восторжествовал жуткий национализм. Все русские люди, от которых фактически отвернулась Матушка Россия, превратились в захватчиков, насильно покоривших узбекский народ.
Лида – и преданная жена, и верная помощница
Шло тотальное обузбечивание по всему Узбекистану. Все встало с ног на голову. И в науке не в последнюю очередь. Так лауреаты Государственной премии СССР и Ленинской премии превратились в ничтожества, а лауреаты госпремий Узбекистана – в великих ученых.
И в этих условиях нам, русским людям, удалось создать неплохой бизнес, на рынке ценных бумаг Узбекистана.
Можно сказать, что мы участвовали в создании рынка ценных бумаг Узбекистана (РЦБУ) с самого начала и “под ключ”. Перечислю основное, что мы делали:
1. Приватизировали самые крупные предприятия Узбекистана, что позволило наполнить РЦБУ ценными бумагами. Реструктурировали и акционировали предприятия.
2. Создавали институты РЦБУ, которые обеспечивали хранение ценных бумаг, их обращение и учет. Брокерская фирма “Прогноз”. Брокерская контора #2 на РФБ “Ташкент”. Депозитарий “Прогноз-Плюс”.
3. Размещали ценные бумаги среди различных слоев населения Узбекистана. Создали Приватизационный инвестиционный фонд (ПИФ) “ОЛИМ-Ф” и управляющую компания “Контроль-Гарант”.
4 Внедряли методы корпоративного управления во вновь созданных открытых акционерных обществах (АООТ).
5. Осуществляли ведение реестров акционеров крупных акционерных обществ открытого типа.
6. Инвестировали часть заработанных средств в объекты недвижимости. Наиболее заметный объект – Восточная баня в Сырдарьинской области.
Мы трудились успешно до тех пор, пока представители титульной нации не разобрались, что к чему, и нам пришлось свернуть бизнес. Бизнес свернули и отправись да долгие годы в США.
Десять лет жизни в США
В Узбекистане нам стало невозможно вести бизнес. У Лиды пошатнулось здоровье и я решил перебраться в США, чтобы подлечить жену. Не вникая в суть переезда, скажу, что Соединённые Штаты помогли Лиде прожить еще почти десять лет. Лишь последние два года болезнь жала себя знать основательно. Но первые годы жизни в США были успешными и благополучными.
Мы много путешествовали. И по Америке, и по России.
В 2002 и в 2003 годах ездили на Курилы. Пересекали всю Россию на самолётах Ил-62, Ан-24. Охотское море на теплоходе Марина Цветаева.
Ездили на своей машине по Америке. Вдоль и поперёк объездили замечательный и живописный штат Нью-Джерси.
Жили на самом берегу Атлантического океана. Ежедневные прогулки, занятия спортом в любое время года.
Гуляли по замечательным, живописным паркам Нью-Йорка. Где и гуляли, и катались на роликах.
В 2008 году Лида решила принять Православное Крещение. Крестил Лиду замечательный священник, настоятель Храма Христа Спасителя в Нью-Йорке, отец Михаил (Аксёнов – Меерсон). Крестил о.Михаил Лиду у нас лома.
Лида ушла из жизни 1 августа 2010 года. Отпевал Лиду на ночной службе в Храме Христа Спасителя отец Михаил.
На похороны собралось много друзей. Приехали Оля из Флориды, Жанка из Кливленда, Маша из Москвы.
Упокоилась Лидия Викторовна Шпотова на кладбище женского монастыря Ново-Дивеево под Нью-Йорком.
На 40 дней панихиду провёл настоятель православного храма в Ново-Дивеево Отец Александр.
Генеология
 | |
| Name | Лидия Викторовна Шпотова |
|---|---|
| Birth | 9.09.1946 in Ташкент |
| Death | 1.08.2010 |
| Husband | Олег Талгатович Якупов (1996 - 2010) |
| Menu Order | 15 |
| Religion | Православная |
| Profession | Петролог |
