Содержание страницы

Введение

Якупов Талгат, мой отец, родился в Башкирии. Семья не известна. Принес его грудным ребенком в детприемник , Якупов Талгат, в начале 1919 года. Отца так и назвали – Якупов Талгат. А дату рождения обозначили 1 января 1919 года.
До 1934 года детский дом. Голодные годы. Дети залезали в колхозный огород. Набирали репы, моркови, лука, картошки. Пекли на костре или варили в котелке, на костре же. С тех далеких лет и до конца жизни, отец любил варёные овощи. Никто, кроме него, из домашних это не любил. Я полюбил вареный лук из супа совсем недавно. И мне его дают с соей.

Педтехникум. Финская и Отечественная войны.

После семилетки, отец поступил в педагогический техникум. Через три года обучения, он стал учителем математики. Проработав 2 года, в 1939 году, был призван в армию. Принял участие в Финской войне. Отвоевав Финскую, пока дослуживал срочную, началась Отечественная война.

Воевал отец до 1943 года, когда получил тяжелое ранение и был комиссован. Награда за этот последний в его жизни бой – Орден Красной Звезды, нашел отца в начале 70-х годов, в Ташкенте. Он уже ушел из семьи. Я встретил в день, когда ему вручили награду. Он шел по улице, слегка пьяный и углубленный в себя. Наверное, вспоминал свой последний бой, когда его тяжело ранило.

Наманган. Горфинотдел. Знакомство с моей будущей мамой

После госпиталя, в 1944 год, отец оказался в городе Наманган, это в Ферганской долине Узбекистана. В горфинотделе. Видимо его профессия – школьный учитель математики, сыграла свою роль в этом назначении. В Намангане он познакомился с моей будущей мамой, Шумской Татьяной Ивановной. После окончания медицинского института в Ташкенте, мама была направлена в Наманган, в тубдиспансер, на борьбу с туберкулезом. В те далекие времена это было очень актуально.
Познакомились, поженились. Мама рассказывала, что отец был очень привлекательным мужчиной. Стройный, с правильными чертами лица, даже красивыми. С великолепной, густой и черной шевелюрой. Красивыми зубами. Фронтовик, вся грудь в орденах – прошел две войны. Финансовый работник. Веселый, обходительный. На пять лет старше мамы. Звезды сошлись. Поженились. 10 июля 1950 года родился первенец – я.

К началу страницы

Жизнь в Намангане

Жили на балхане – так называлась двухэтажная коммуналка, возле Куриного базара. Помню, как я выглянул в окно со второго этажа, наша комната была на втором этаже, и увидел довольного отца, который подмышкой нес шерстяное одеяло (плед по современному). Это одеяло нам служило очень долго, постепенно истончившись до тонкого, прозрачного покрывала.
Отец заочно учился в Ташкентском Нархозе (институт народного хозяйства), на финансово-экономическом факультете. Два раза в год он уезжал на сессию, на целый месяц. Сборы и проводы – это целое событие.
Работа отца, он был ревизором облфинотдела, была связана с командировками на ревизии. Возвращался, писал отчет о ревизии. У отца был красивый, каллиграфический почерк, но грамота хромала. У мамы, как и у большинства практикующих врачей, почерк был ужасный. Но мама была очень грамотная. Поэтому она проверяла каждый отчет о ревизии, исправляла грамматические ошибки. После исправлений, отец набело переписывал отчет.
В горфинотделе у отца был коллега – наставник. Пожилой финансист. Имя – отчество его я не помню, да, возможно, и не знал, так как мы все звали его по фамилии – Сорокин. Отец Сорокина очень любил. И я запомнил первые слезы отца- это было на похоронах Сорокина.
Из командировок в область, отец привозил продукты: фрукты, овощи, много всего, ящиками, мешками. Когда построили свой дом, то эти продукты складывались в подвал. Помню, мне было лет 6-7, мама попросила принести муки из повала. Я спустился в подвал, включил свет и увидел, что сверху мешок с мукой колеблется. Я, естественно, засунул руку в мешок и меня укусила в палец, до крови, мышь. Эта мышь забралась в мешок с мукой перекусить. Заодно куснула мой палец. Сколько было паники! Мама боялась заражения крови. Но все обошлось. Завели кошку. С мышами навсегда было покончено.

Отношения с тёщей – моей бабулей

Мама часто ездила на усовершенствование в Москву. Помню, в 1958 году, Толику, моему младшему брату, исполнился год, мама поехала на 3 месяца в Москву, на усовершенствование. Вести хозяйство, присматривать за домом, мной и Таляном (самые близкие меня звали Аликом, а Толика Таляном) приехала из Ташкента бабуля – Анна Ивановна Шумская (в девичестве Деньдобрая). Что-то у бабули с отцом не заладилось. Помню, как они с отцом один раз ругались. Такого сурового крика от бабули я ни до, ни после никогда не слышал. Отец пытался как-то ответить, но против бабули у него ничего не получилось. После этой размолвки, отношения между отцом и его тещей так никогда по настоящему не наладились. Возможно, что после этого зародилась первая трещина в отношениях отца и мамы, которая почти через 20 лет завершилась окончательным разрывом (разводом).

К началу страницы

Отцовское воспитание

Отец любил и хорошо играл в шахматы. Меня он научил делать ходы, чуть ли не с пяти лет. Подарил мне замечательную, огромную и толстенную по формату книгу “Шахматы”. Мы разбирали дебюты, различные партии, с устоявшимися названиями. Но шахматы в моей жизни не прижились. Был период, когда я был увлечен преферансом. Но это была уже не заслуга отца.
Кроме шахмат, отец прививал мне навыки домашнего труда, во время строительства нашего дома. Как пользоваться пилой, топором, рубанком. Другими столярными и слесарными инструментами. Приучал выполнять кропотливую и нудную работу. На всю жизнь запомнил, как я перетаскивал с одного места в другое кирпичи, аккуратно укладывая их в стопки.
Мы много с отцом сажали фруктовых и декоративный деревьев. Сад был большой. Ухаживали за садом. Я научился различать саженцы различных фруктовый деревьев и кустарников, рассаду овощей и зелени.
Отец знал и любил петь песни военных лет. Танцевать лезгинку. Любовь к этим песням и к лезгинке у меня остались на всю жизнь. У нас в Намангане была мощная радиола с проигывателем. Одними из первых в городе, мы купили напольный телевизор с относительно большим экраном и огромный, по тем временам, холодильник ЗИС Москва. С большим морозильником, в котором мама готовила мороженое – пломбир.

Привычки с детдомовского детства

Детдомовское прошлое отца оставило отпечаток на его привычках на всю жизнь. Помню, как он ел оладьи с хлебом. Любил вареные овощи. Я ненавидел вареный лук. И лишь в последние годы стал его есть, с соей. Отец был сторонником “спартанского” убранства в доме. Только самое необходимое. Мама старалась преодолеть эти его привычки. В одиночку это было делать трудно.

Жизнь в Ташкенте

В Намангане у нас не было близких, родных людей, чтобы поддержать маму в этих ее начинаниях. Возможно, и по этой причине, мы летом 1962 года перебрались в Ташкент, продав недостроенный дом в Намангане.
В Ташкенте у отца с мамой, как мне сейчас кажется, сразу не сложилось. Возможно потому, что мама сразу хорошо устроилась и с работой, и с квартирой. Благодаря нашему родственнику, Дмитрию Степановичу Недоступову, начальнику Ташкентского тепловозо- ремонтного депо, железнодорожного генерала. Он помог маме устроиться в железнодорожный тубдиспансер и получить трехкомнатную квартиру в железнодорожном доме. Возможно, что именно эта зависимость и послужила дополнительной причиной развала семьи. Отец не смог смириться с подобным “зависимым” положением. Хотя позже, он хорошо устроился финансовым инспектором КРУ (Контрольно – ревизионное управление) Министерства финансов Узбекистана.
Непонятно, зачем в размолвку между родителями были вовлечены дети. Я полностью был на стороне мамы. И это разъединило меня с отцом в подростковые и юношеские годы. Но именно отец помог мне устроиться в физико-математическую школу номер 110. Пожалуй, лучшую школу в Ташкенте. И это во многом определило мою дальнейшую судьбу.
Помню, когда я заканчивал институт, отец повел меня по магазинам и одел “с головы до ног” в новую, замечательную одежду. Начиная от головного убора, сорочек, верхней одежды и обуви. К тому времени я уже был год, как женат и у меня родилась моя первая дочка – Оля.
На мою свадьбу, которую отмечали в близком семейном кругу, отец принес огромного индюка, что по тем временам было, как сейчас бы сказали, круто.
Последние годы отец жил с очень любящей его женщиной, Дилей Сайфуллаевной. Маленькой и очень симпатичной женщиной. Она отца называла “мой Талгатик” и никак иначе. А отец сидел на диване и счастливо улыбался. Таким я его и запомнил на всю мою оставшуюся жизнь. Отец обрел счастье в конце жизни.